Амиржан Косанов - независимый политик
Наличие энергоресурсов — мощный фактор, влияющий как на ситуацию в той или иной стране, так и на политику, которую власть проводит в той или иной стране. И в этом случае Казахстан не исключение.
Сегодня наша страна обладает 1,8% мировых запасов нефти и газа. Согласно «Статистическому обзору мировой энергетики» (Statistical Review of World Energy), подготовленному британской компанией BP, на конец 2012 года наше государство по запасам нефти заняло 12-е место, а по запасам газа — 21-е.
Конфликты внутренние
Среди них главный и определяющий — конфликт между обществом и действующей властью.
Наша власть сделала энергоресурсы основой своего финансового благополучия. Здесь я имею в виду не столько государственный бюджет, сколько офшорные счета в банках групп приближенных к ней людей, в мгновение ока оказавшихся хозяевами несметных богатств. По Конституции все природные ресурсы принадлежат единственному источнику власти – народу. А народ-то и не видит реального наполнения государственного бюджета.
Все это создает предпосылки для конфликтов, которые сначала имели социальный характер, но с ростом общественной активности граждан и их правового самосознания приобрели ярко выраженный — политический.
Следует отметить, что многие аналитики за рубежом одними из достижений Казахстана за годы своей независимости отмечают относительно либеральное экономическое законодательство и определенные успехи в макроэкономике.
Но вся закавыка в том, что плодами этой либерализации воспользовалась кучка приближенных к власти людей, за бесценок приватизировавших бывшую народную собственность и наиболее лакомые сырьевые предприятия.
Опора на доходы от продажи энергоресурсов все же позволяет власти в той или иной мере решать социальные проблемы, а это, в свою очередь, снижает градус протестных настроений в обществе. Но такие шаги носят все более и более несистемный и спорадический характер.
В недемократических обществах резко возрастает роль теневых, так называемых межклановых конфликтов, которые реально влияют на политическую жизнь страны и на ее будущее.
Ни для кого не секрет, что, несмотря на суперцентрализованность власти в руках президента, страна стала заложником отношений между несколькими группами влияния, которые уже самодостаточны и имеют всю необходимую для прихода к верховной власти инфраструктуру: финансы, собственность, целые сектора экономики, банки, СМИ и влияние на политические партии.
Наличие богатых энергоресурсов — это не только предпосылки к так называемой «голландской болезни». Всем известны кровавые события декабря 2011 года, когда вооруженные до зубов правоохранительные органы средь бела дня расстреляли мирных и безоружных граждан города Жанаозена. И такого рода конфликты начинают появляться и в других регионах, где есть сырьевые предприятия.
Как говорят казахи: «мұнай қазақтың бағы да, соры да», то есть «нефть — это наше благо и наше горе». Речь не только о чудовищной несправедливости в распределении доходов от продажи природных ресурсов, а еще и о том, что заинтересованность в них развитых демократических стран Запада не позволяет им быть принципиальными и последовательными в защите фундаментальных демократических свобод в нашей стране.
В этом смысле большинство казахстанцев разочарованы поведением международных демократических институтов, которые на деле не что иное, как «дипломатические адвокаты» казахстанской власти.
Конфликты внешние
Внешняя политика суверенного Казахстана изначально строилась на многовекторности. На первом этапе становления независимого Казахстана это было вполне оправданно. Надо было наладить связи после 70-летнего диктата Москвы, определить свои приоритеты в новых геополитических реалиях.
Одним из этапов этого был так и несостоявшийся «Путь в Европу». Я имею в виду программу, которую наша власть широко презентовала накануне обсуждения вопроса о председательстве Казахстана в ОБСЕ. В 2007 году на совещании в Мадриде, где принималось решение об этом, глава МИД РК сделал заявления о готовности Казахстана до конца 2008 года либерализовать законодательство о выборах, политических партиях, средствах массовой информации и местном самоуправлении. В историю они вошли как «мадридские обещания Астаны».
К сожалению, наша власть грубо и цинично обманула ОБСЕ: став председателем этой организации, она на следующий день забыла о своих обещаниях. И надо отметить, что и ОБСЕ не стала особо возмущаться по этому поводу…
В это же время усилились два фактически взаимоисключающих крена внешней политики Казахстана, которые могут развалить «государственный корабль».
Первый связан с «китаизацией» казахстанской экономики, особенно ее нефтяного сектора. Независимые эксперты говорят о 40% доли Китая в казахстанской нефти. Официоз называет цифру в 24%, хотя в наших условиях и это чрезвычайно высокий показатель, влияющий не только на направление трубопроводов.
Второй крен связан с Россией и, естественно, с идеей Евразийского экономического союза.
В стране в отношении этого мегагеопроекта конфликтная ситуация: большинство против, включая и тех, кто не входит в оппозицию, особенно представители малого и среднего бизнеса, «за» — только чиновники!
Ситуация такова, что наша власть все 23 года независимости поддерживала и лелеяла только сырьевой бизнес, а о малом и среднем особо не заботилась, и теперь буквально бросает его в объятия квазиконкуренции, в которой он обречен.
Как и у всякого народа, у казахов понятие независимости — сакральное. И всем ясны последствия единого союза со страной, которая в 10 раз больше по целому ряду показателей. Да и действия Кремля в отношении независимости и целостности Украины, аннексия Россией Крыма дают поводы, чтобы максимально критически относиться к проекту ЕЭС. Тем более что Будапештские договоренности 1994 года показали свою несостоятельность.
Нежелание входить в единый союз с Россией и Белоруссией имеет также и ярко выраженный политический характер. Речь не только о заявлениях ряда высокопоставленных российских чиновников о создании наднациональных органов и возможности введения единой валюты, что в принципе недопустимо, но и о том, что большинством казахстанцев нынешние власти и России, и Белоруссии не воспринимаются как демократические и способные обеспечивать плюрализм мнений и соблюдение основных политических прав и свобод граждан. Казахстанцам хватает несменямости собственной власти!
Тем более что возможен трехсторонний конфликт интересов, связанный с работой в Казахстане крупнейших западных нефтяных компаний. Как поведет себя Астана в условиях возрастающего противостояния между Западом и Кремлем? Я имею в виду не только экономические санкции, но и возможную реакцию или изменение отношения Кремля к западным энергетическим компаниям, работающим в Казахстане. Конечно, наша страна заинтересована в том, чтобы эти компании, которые принесли нам миллиардные инвестиции, не пострадали от российской стороны.
Эти и другие факторы, связанные с новым позиционированием России в мире, ее все более конфликтными отношениями с ведущими странами Запада, позволяют нам сделать следующий прогноз: чем больше Казахстан будет интегрироваться в рамках ЕЭС с Россией, тем дальше он будет уходить от европейского вектора развития.
А это уже новый цивилизационный выбор большинства казахстанцев, которые живут в стране, часть территории которой, пусть и небольшая, находится в Европе, и которые выбрали европейский вектор развития.
Второй момент заключается в чрезмерной персонификации внешней политики, когда не экономическая или иная целесообразность, а личные симпатии и антипатии президентов этих стран определяют приоритеты в отношениях.
Будут новые носители конфликтов
Появляются новые вызовы времени, и энергоресурсы не сразу, конечно, но перестанут быть определяющим фактором как внутренней политики государств, так и международных отношений.
Тем более что любая авторитарная власть найдет 99 причин, чтобы сдерживать демократические процессы и максимально продлять свое правление: будь это в богатой природными ресурсами стране или в государстве, которое Бог обделил ими.
У каждой несменямой власти есть своя «правда» для народа. Создаются различные мифы: начиная от необходимости изменить Конституцию для реализации срочных экономических реформ и заканчивая исключительностью роли отдельного руководителя, которого ни в коем случае нельзя менять!
В этой связи хотелось бы продолжить известную мысль Толстого о семьях. Классик писал: «Каждая счастливая семья счастлива одинаково, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». В авторитарных странах, где понятие «семья» имеет новый политический, однозначно негативный смысл, впору говорить об одинаковом несчастливом историческом конце…
Понятно, что государственные исследовательские институты имеют разную степень объективности. Особенно такая тенденция присуща постсоветским странам.
Не буду приводить наши прогнозы, ибо мы, оппозиция, возможно, порой чересчур сгущаем краски. Посему возьму самые свежие выкладки государственного института КИСИ (Казахский институт стратегических исследований при президенте РК), они опубликованы 10 дней тому назад. Даже такой чрезвычайно аффилированный к власти исследовательский центр признает, что «каждый десятый пользователь Казнета готов к участию в массовых протестах».
Нельзя забывать, что те же провластные аналитики отметили, что «в случае обострения ситуации и отсутствия реакции государства на социальные нужды населения online-активность может переместиться в offline-пространство и оказаться неуправляемым процессом».
Источник: Новая Газета Казахстан
